Потерявшая память

Загадочная деревня

    Дорога в Шипиловку была самая длинная за всю историю моих поездок. Выехали мы, как положено, утром, но вот незадача — машина сломалась в нескольких километрах от города. «Не судьба, наверно, мне свидеться с Шипиловкой», — подумала я. Но машину наладили, и после обеда серебристая «девятка» вновь несла меня через зеленые поля к красносопкинскому сельсовету. И только мы подъехали к Красной Сопке, дорогу нам перекрыл шлагбаум. В Красной Сопке, как известно, находится железнодорожная станция, и составы тут ходят регулярно. Минут двадцать мы ждали, когда дорога снова станет свободной. В Красной Сопке глава сельсовета Римас Вито Аугустинайтис назначил нам провожатого в Шипиловку — Евгению Агафоновну Матвейкину. Дело в том, что Шипиловка — деревня вымирающая, и там давно нет ни школы, ни библиотеки, ни ФАПа, и клуб закрылся. Так что и поведать об истории деревни некому. И вот мы вместе с провожатой снова мчимся по территории красносопкинского сельсовета в эту загадочную деревню, затерянную средь бескрайних русских полей, под этим бескрайним вечным небом... Проезжаем мимо Березняков, Каргалы, на вид небольших аккуратненьких деревенек с веселыми, раскрашенными домами. Но дорога зовет нас дальше. Вдали виднеются редкие разбросанные домики — это она, Шипиловка. Заезжаем. Вот это да... От двух длинных улиц, Верхней и Нижней, осталось лишь около двух десятков домов, которые перемежаются ровными прямоугольниками, заросшими крапивой и еще каким-то бурьяном. Они четко показывают границу, где раньше находились жилые дома. И с каждым годом крапива отвоевывает все больше территории у Шипиловки...
    О том, когда появилась деревня, никто мне точно ответить не смог, но то, что ей уж больше ста лет, подтвердили многие. Клуба с исторической справкой о малой родине здесь нет, и такое ощущение, что никто этим особо никогда не интересовался... Помнят лишь старые люди, что население в 60-е годы было большое, 363 двора стояло в деревне, 420 человек проживало здесь — самое большое количество жителей из всех деревень красносопкинской территории в то время. А названа она была вроде как по фамилии основателя деревни Шипилова, который сам был уроженцем то ли Украины, то ли Белоруссии. И все здесь было раньше: и школа, и клуб, и ФАП, и 10-е отделение работало как сле­дует. Около 120 шипиловцев погибло на фронтах Великой Отечественной войны, а вернулось л ишь больше десятка, и тех уж нет давно. Раньше стоял в деревне памятник погибшим воинам, но и его уже нет. Как будто кто-то нарочно стирает память о деревне... К причинам вымирания деревни жители отнесли, прежде всего, закрытие школы и плохую дорогу в другие населенные пункты. Рождаемость была неплохая, но возить на учебу детей было сложно, и народ постепенно начал переезжать в другие развивающиеся деревни и города. Сейчас в Шипиловке осталось 19 домов, и проживает здесь в среднем около 60 человек, есть с десяток маленьких детей, есть и пенсионеры, и работающее население тоже.

Парадокс

    Среди этого запустения поражает один дом. Он отделан современным материалом — бледно-желтым сайдингом, рядом лежит строительный лес, крыша покрыта новым ши­фером. Этот дом семья Бочаровых купила и отремонтировала в мае 2009 года. Они переехали сюда из соседней деревни Кибитени. Когда я спросила, что их привело жить в умирающую деревню, хозяйка, Светлана Анатольевна, сказала, что это хорошая деревня, здесь тихо и спокойно, и это для нее самое главное. Вместе со своим мужем они развели большое хозяйство — 50 гусей, 17 уток, козочек, баранов, кроликов. И им неважно, что все уезжают отсюда, нет ни одной социальной службы, а магазин работает только через день.
    Вот такой жизненный парадокс.
    В доме напротив живут одни из старожилов деревни — Вера Петровна и Николай Иванович Ромащенко, которые более 40 лет прожили вместе. Родили и воспитали пятерых детей, дождались 8 внуков. Дети: Лариса, Людмила, Татьяна и Николай — работают и живут в Шипиловке. Вера Петровна работала на молочной ферме бригадиром. Она удивляется тому, что деревня вымирает, ведь жить здесь можно, жили же до этого широко и интересно. А сейчас все не то: здоровье ее ушло, слабеет память/и загадывать на будущее она не стремится, день пережит, и слава Богу.

На летних выпасах

    А мы поехали посмотреть летние выпаса — единственное место работы в Шипиловке. Буренки проводили нас любопытным взглядом. Здесь их, кстати, 230 голов. Встретили мы и главных кормильцев буренок — скотников Евгения Владимировича Глушкова и Валерия Федоровича Харыбина. Рабочий день их подходил уже к концу. Лошадь Машка после рабочего дня смирно стояла возле столба, а рядом прыгал ее жеребенок. Коровы, наевшись на полях сочной травы, уже стояли возле летней дойки, ожидая своей очереди к доильному аппарату.
    Скотнику Евгению Глушкову 21 год, но жизнь в родной деревне не радует его, заняться здесь нечем: ни клуба, ни девушек-невест, ни хорошей работы здесь нет. И оставаться в Шипиловке он не видит смысла. О том же думает и Валерий Федорович, он, как глава семейства, не менее озадачен проблемой, чем прокормить семью (полноценной зарплаты он уже не видел 3 месяца). У него четверо детей, как говорится, мал мала меньше, старшая дочка в этом году идет в первый класс, и потому школа им просто необходима. Сейчас их семья думает только об одном: где найти жилье в другой деревне. Но пока живут, держат небольшое хозяйство, огород, пару поросят да корову. Жена его работает дояркой, а дети находятся дома. Самостоятельные!
    Заглянули мы и на летнюю дойку. Четыре доярочки: Надежда Викторовна Удод, Татьяна Николаевна Ромащенко, Людмила Николаевна Дубовик, Зоя Ивановна Бычинская -умело обслуживают «молочных тружениц». Желание работать в них еще есть, а значит, пробиться в новую жизнь сил тоже хватит.

С болью в сердце

    Николай Иванович Ромащенко сейчас работает бригадиром на ферме. Приходится ему заниматься этим в свои 69 лет, видимо, больше и некому. Он всю жизнь прожил здесь, в Шипиловке. И для него по-прежнему важны ценности деревенского уклада: крепкая семья и труд, которому он отдается без остатка. Трудно ему представить жизнь без Шипиловки, и поэтому он точно знает, что не покинет уже родные пенаты. В сердце его живет боль за деревню, которая так быстро опустела. А еще он переживает за производство, в сентябре ферму обещали закрыть, а вместе с ним и последние рабочие места. Куда пойдут его дочери-доярки? Как они, будут растить и поднимать на ноги внуков? Разрушать-то легко. Но если дело пойдет такими темпами и в других деревнях, кто же останется работать, растить хлеб, животных, заготавливать мясо, молоко, овощи?
    —  Обидно мне все это видеть, — в сердцах говорит Николай Иванович — Внимание никто на нас не обращает: хочешь — живи, а хочешь — сдыхай. Никому мы не нужны.
Некоторые шипиловцы ездят на работу в Каргалу. Там работают механизаторы В. Глушков, А. Глушков, Г. Машинец, А. Небарак. Остальное население работает на своем собственном хозяйстве или не работает вовсе, заливая «горькой» жизнь свою.
    Шипиловцы смирились с участью умирающей деревни. Старики доживут свой век здесь. Молодые будут искать хорошей доли в других деревнях. Получится ли у них? Ведь вопрос с жильем и в деревне стоит очень остро. Новое почти не строится, а старое быстро ветшает. Может, администрация района должна взять на себя решение вопроса расселения работающих шипиловцев?